история
До сих пор точно неизвестно, когда была создана работа «Эль Карро де Хайо», однако существует несколько версий относительно первоначальной даты, когда голландец написал это символическое полотно. Большинство гипотез предполагают, что это было между 1500 и 1502 годами, хотя сегодня мы говорим примерно о 1516 году или позже, благодаря дендрохронологическому анализу.
Дата не ясна, но совершенно ясно, что «Воз сена» был одной из последних работ, написанных голландцем Босхом. Фактически, она позиционируется как картина последнего периода творчества художника, что также мотивирует вмешательство мастерской художника.
В 1570-х годах тогдашний король Фелипе II решил приобрести эту картину у наследников Фелипе де Гевары. Через четыре года после покупки королем картина переносится в монастырь Эль-Эскориал. Также была изготовлена копия этой картины, выполненная в мастерской живописца руками помощника, в совершенстве владевшего техникой голландца.
Хотя точно неизвестно, считается, что эта копия Эль Карро де Эно была сделана под наблюдением голландца Эль Боско. Копия картины была окончательно установлена в монастыре Эль-Эскориал, а оригинал сначала был доставлен в Каса-де-Кампо, а затем в коллекцию маркиза Саламанки.
Было время, когда его расчленяли, разлагая в музее Прадо. После начала так называемой Гражданской войны в Испании картина «Эль Карро де Хайо» была передана в музей Прадо с целью ее сохранения в лучшем виде, настолько, что она до сих пор находится на этом месте.
В чем нельзя сомневаться, так это в огромном влиянии, которое оказала и продолжает оказывать эта интересная работа художника Иеронима Босха, более известного как Эль Боско. Картина написана маслом на доске. В целом произведение посвящено теме греха. Именно центральный стол дал название триптиху, он представляет собой старинную фламандскую пословицу:
Как мы уже отмечали, существует копия оригинальной картины, которую монарх Фелипе II заказал для Эскориала. В настоящее время этот экземпляр продолжает обсуждаться в том же месте. Со своей стороны, оригинал картины можно найти в великолепных коллекциях фламандской живописи, хранящихся в музее Прадо в Мадриде.
Корабль дураков. 1495—1500 гг.
Иероним Босх. Корабль дураков. 1495-1500 гг. Лувр, Париж. Wikimedia.commons.org
Картина “Корабль дураков”. Почему корабль? Распространённая метафора во времена Босха. Так говорили о Церкви. Она должна “везти” своих прихожан через мирскую суету к духовной чистоте.
Но с кораблём Босха что-то не так. Его пассажиры предаются пустому веселью. Они горланят, пьют. И монахи, и миряне. Они даже не замечают, что их корабль уже никуда не плывёт. Причём так давно, что через днище проросло дерево.
Обратите внимание на шута. Дурак по профессии ведёт себя серьёзнее остальных. Он отвернулся от веселящихся и пьёт свой компот
Без него и так хватает глупцов на этом корабле
Он отвернулся от веселящихся и пьёт свой компот. Без него и так хватает глупцов на этом корабле.
“Корабль дураков” — это верхняя часть правой створки триптиха. Нижняя хранится в другой стране. На ней мы видим берег. Купальщики побросали одежду и окружили бочку с вином.
Двое из них подплыли к кораблю дураков. Посмотрите, у одного из них такая же миска, что и у купальщика рядом с бочкой.
Иероним Босх. Аллегория чревоугодия и любострастия. 1500 г. Художественная галерея Йельского университета, Нью-Хейвен, США.
Правая створка[править | править код]
Изображение Ада встречается в творчестве Босха гораздо чаще, чем Рая. Художник заполняет пространство апокалиптическими пожарами и руинами архитектурных построек, заставляющими вспомнить о Вавилоне — христианской квинтэссенции бесовского города, традиционно противопоставлявшегося «Граду небесному Иерусалиму». В своей версии Ада Босх опирался на литературные источники, расцвечивая почерпнутые оттуда мотивы игрой собственной фантазии. На правой створке триптиха изображены бесы-каменщики, возводящие исполинскую башню. Это круглое сооружение выглядит инфернальной пародией Вавилонской башни, предназначенной для осуждённых душ, — от этого и предостерегает Босх род человеческий.
Здесь изображено возмездие за различные грехи, которые объединяет тема жадности. В литературной фантазии «Видение Тундала», созданной в XII в. ирландским монахом-бенедиктинцем, путешествие через Ад состоит из описания всех видов мучений, в том числе наказание за кражу святынь, всевозможных демонов и скотских чудовищ. Один из эпизодов — переход через мост — фигурирует в качестве одного из мотивов и на картине Босха. На подъёмном мосту, ведущем в башню, десяток бесов истязают несчастного грешника, посаженного верхом на корову. У Тунгдала вести корову по узкому подобно бритвенному лезвию мосту приходится грешникам, грабившим церкви и совершавшим иные святотатства, чем, вероятно, и объясняется потир, зажатый в руке босховского персонажа. Распростёртый на земле человек, которому жаба впилась в детородный орган, разделяет участь всех развратников. Под мостом свора собак, опередив своего хозяина, уже настигла убегающих грешников.
Описание картины Иеронима Босха «Воз сена» Картины художников
Наследие Иеронима Босха уникально. Триптих «Воз сена», которому насчитывается пять сотен лет, не имеет аналогов в мировой живописи. Написанная в стиле «алла прима» без предварительных набросков и дорисовок, картина эстетически совершенна, аллегорична и наполнена философской глубиной.
Картина состоит из трех полотен. Левая, «Грехопадение», детально показывает, как произошло изгнание человека из Рая. Центральная часть, наиболее крупная по размеру, «Воз сена», наглядно изображает мир человеческих пороков и ненужной суеты. Правая сторона – «Ад» – живописует то, к чему приведет человека жизнь во грехе.
Каждая картина – свой мир, где нет ни одной лишней детали. Пейзажи, атрибутика несут глубокий смысл. Сначала был Бог, он дал жизнь всем и изгнал из ада бунтующих ангелов, превратив их в подземных демонов. На картине мы видим чудаковатые образы с крыльями, хвостами и
различными отростками, которые покидают заоблачную высь. Но и человек не стал послушным, поддавшись змею искусителю с человеческим лицом. То, к чему привело это мир красочно показано в центральной части.
Стог сена – символ земного богатства, которым хотя овладеть все, не гнушаясь воровством, убийством или хитростью. Все пороки прорисованы автором у подножия стога. Люди не думают, что за ними наблюдает Христос, каждый занят подлостями: монашки напиваются, простой люд набивает желудок и придается плотским утехам, только умудренный опытом старик показывает внуку картину мира, надеясь, что можно избежать искушений.
Однако третья часть реалистично показывает, куда оборотни с головами рыбы и ногами человека тащат повозку с сеном – в ад. Там ждут богохульников, развратников, лжецов и воров. Для них готова виселица, дыба, и пожирающие заживо людей, животные.
Поистине мир, увиденный Босхом, за пять столетий мало изменился. Картина удивительна, заставляет думать и переосмысливать привычные вещи.
Прислал: AnGeL . 2017-10-08 21:59:49
Внешние створки
Внешние створки. 135 х 90 см «Путник» («Странник», «Пилигрим»)
Внешние створки триптиха по мастерству исполнения уступают изображению на внутренних створках и были закончены, вероятно, подмастерьями и учениками Босха, хотя ему принадлежит общий композиционный замысел.
Занимая весь передний план, возникает фигура изнурённого, обтрёпанного немолодого человека с плетёным коробом за спиной; зловеще-мрачный пейзаж, окружающий его, неприветлив и вселяет тревогу. Слева внизу лежат череп и груда костей; по пятам за этим странником бежит, норовя укусить его, уродливая собачонка; мостки, на которые он собирается ступить, треснули и вот-вот подломятся. В отдалении видны разбойники, ограбившие другого путника и привязывающие его к дереву. Под другим деревом под звуки волынки пляшут крестьяне. На холме (на заднем плане) вокруг виселицы собралась толпа, а рядом виден высокий шест с укреплённым на конце колесом — на нём было принято выставлять тела казнённых преступников.
Путь босховского пилигрима пролегает через враждебный и коварный мир, а все опасности, которые он таит, представлены в деталях пейзажа. Одни угрожают жизни, воплощаясь в образах разбойников или злобной собаки (впрочем, она может символизировать также и клеветников, чьё злоязычие часто сравнивали с собачьим лаем). Пляшущие крестьяне — образ иной, моральной опасности; подобно любовникам на верху воза с сеном, они прельстились «музыкой плоти» и покорились ей. Босховский персонаж приводит на память «Обывателя» (в голландской литературе — Elckerlijk, в немецкой — Jedermann), чьё духовное паломничество служило темой для многочисленных нравоучительных пьес того времени.
Впоследствии Босх использовал этот замысел в другой картине, «Блудный сын».
Воз сена (Центр)
1495-1500гг, дерево, масло, 135 x 100см.
музей Прадо, Мадрид, Испания
Сюжет панели, видимо, основывался на старой нидерландской пословице: «Мир,— стог сена, и каждый старается ухватить с него сколько может». Это было первое крупное произведение мастера зрелого периода, в котором он выступает великолепным рассказчиком, объединяющим основной темой множество занимательных эпизодов и символов.
Здесь Босх показывает один из смертных грехов — Жадность, и то, что следует из неё: разногласия, насилие, убийство, гордыня, разврат и обман.
Ирония Босха в том, что в Нидерландах сено имело небольшую ценность и часто использовалось как символ бесполезности мирской выгоды. И выражeние «везти воз сена» с кем-то значило дразнить или обманывать этого человека.
По дороге, среди природы, свойственной Босху, движется воз сена.
Вверху Христос, благословляет людей на праведную жизнь. Все же, сцена ниже совсем не духовна.
На вершине стога, на заднем плане — обнимающаяся пара. Перед ними, под маской урока музыки, учитель соблазняет ученицу. Ангел молит о помощи, о прощении, что допускает всё это, но флейта демона побеждает.
А над ними символы греха: сова (зло, ересь) и кувшин (ненасытность)
А внизу торжествует Жадность. Каждый стремиться урвать побольше сена (благ).
Слева — Король и Римский папа (власть). Им не нужно бороться. Всё, что они хотят и сколько хотят, они берут силой власти.
Ниже — простой народ. Кто с вилами, кто с лестницей… И вот, уже драка! Жадность породила насилие. Человек с вилами пытается защититься от нападающего с ножом. Лежащему на земле — приставили нож к горлу. Монах отчаянно сдерживает женщину, избивающую другую.
Рядом с дорогой — сцены обычной жизни. Они говорят, что те, кто не участвуют в драке, безразлично наблюдают или не обращают внимания на происходящее.
Мужчина, возможно, пьяный, спит на коленях у женщины с ребёнком; жарится мясо на огне, а перед ним женщина моет ребёнка; дантист «лечит» пациента, а в правом углу ненасытный священник наблюдает за монахинями, которые наполняют большой мешок сеном.
Все же, несмотря на все это, воз продолжает продвигаться, размалывая всё, что попалось под колёса. Тянут его демоны (справа) с большой рыбой (символ жадности, ненасытности). И тянут прямо к дверям ада — правая панель. (хорошо видно на полном триптихе).
Цель Босха была показать современникам, что занятие (дело), не приносящее пользы людям, не имеет ценности, оно — сено, используемое Сатаной, чтобы соблазнить человечество к саморазрушению.
Прошло 500 лет, но и сейчас актуальна идея картины: «Жадность, желание обогатиться без труда порождают разногласия, насилие, убийство, разврат, обман и ведут человечество к разрушению»
Что означает «воз сена»?
Но почему в центре триптиха находится стог сена, водруженный на воз? Иероним Босх играет словами: ведь на фламандском языке «ничто» и «сено» звучат и пишутся одинаково – «hooi». Таким образом, автор кодирует смысл картины: мир, лежащий во зле, не имеет бытия. Босх отсылает и к Евангелию от Матфея (6:30), где сказано о траве полевой, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь.
Левая створка триптиха
На первый взгляд, Босх не оригинальничает, воспроизводя каноническую тему грехопадения Адама и Евы. Как часто бывает в средневековой иконографии, все три сюжета из библейской Книги Бытия размещены рядом, в одном пространстве:
- В верхнем левом углу Бог сотворяет женщину из ребра Адама.
- В центре мы видим древо познания добра и зла. Его ствол обвивает змей-искуситель, подающий Еве запретный плод.
- А внизу створки архангел с мечом выгоняет первую человеческую пару из Эдема.
Падение ангелов
Но новшеством Босха является то, что он связал первородного греха с падением ангелов. Вверху створки изображены сияющие небеса, с которых сыплются, словно дождь, ангелы. По мере того, как они падают, у них остается все меньше ангельского – они превращаются в насекомых, в саранчу. От этого и Эдем уже не выглядит таким райским. Пейзаж навевает тревогу. Ева, готически изогнутая, с удлиненными пропорциями, уже отвернулась от небесной вечной жизни и смотрит на центральную часть триптиха. Она словно прозревает все последствия первородного греха.
Центральная часть триптиха
Вдали изображен идеальный пейзаж. Но никто из персонажей картины им не любуется. Все заняты тем, как бы урвать охапку сена с воза, который влекут демоны. Босх изобразил все сословия. Император и римский Папа (последнему художник придал вполне узнаваемые черты Александра VI Борджиа) чинно и с достоинством следуют за возом, восседая на конях. Это сено и так им принадлежит, ведь они представляют собой светскую и церковную власти мира сего.
Борьба за место под солнцем
Зато представители всех остальных сословий ведут ожесточенную борьбу, стараясь урвать свой клочок сена. Босх очень расширительно трактует грех алчности, утверждая, что она является причиной других низменных страстей: гордыни (Папа и император), чревоугодия (толстый монах в правом нижнем углу), лжи (мнимый слепец, ведомый мальчиком), жульничества (лекарь-шарлатан), сладострастия (влюбленные пары в кустах и на верху стога сена).
Правая часть
Особенно ярко фантазия Босха живописует апокалиптические пожары и картины адских мучений. Тут мы видим с десяток демонов, истязающих своих жертв, а бесы с орудиями каменщиков трудолюбиво возводят некое подобие Иерусалима Небесного, которое больше похоже на Вавилонскую башню. Пейзаж грозен, все в нем говорит о гневе Господнем. Босх в фигурах истязаемых кодирует грехи, которые будут покараны в Судный день. Это святотатство (человек с потиром в руке), разврат (несчастный, которому жаба вонзилась в детородный орган) и другие.
Внешняя сторона триптиха
Композиционный замысел принадлежит самому Босху, но мастерство исполнения указывает на то, что расписывал эту створку подмастерье или ученик. Почти все пространство первого плана занимает фигура пожилого, плохо одетого мужчины с коробом путешественника на плечах. Его лицо кажется нам смутно знакомым. Похожего человека мы видим и в картине «Блудный сын» (Босх). Босх, по мнению исследователей, изобразил себя самого в образе человека, бредущего по миру скорбей.
В гнетущем пейзаже мы видим «холм справедливости» с виселицей и колесом для четвертования, разбойников, которые обобрали прохожего и привязывают его к дереву, уродливую лающую собачонку (аллегорию клеветы), которая вот-вот вцепится в ногу путника, гнилые мостки, подгибающиеся под этим путником. А совсем рядом выплясывает под волынку толпа крестьян. Простолюдины предпочитают закрыть глаза на бедствия, забыть, что живут в юдоли скорби. «Будем есть, пить, веселиться, ибо завтра умрем».
Сад земных наслаждений. 1505—1510 гг.
Иероним Босх. Сад земных наслаждений. 1500—1510. Музей Прадо, Мадрид
“Сад земных наслаждений” — самая известная работа Босха. Ее можно рассматривать часами. Но так ничего и не понять. К чему все эти обнаженные люди? Гигантские ягоды? Причудливые фонтаны? Диковинные монстры?
В двух словах. На левой створке изображён Рай. Бог только что сотворил Адама и Еву. Но босховский рай не такой уж райский. Здесь мы видим и Зло. Кошка тащит в зубах мышь. А рядом птица клюёт лягушку.
Почему? Животным можно совершать зло. Это их способ выживания. А вот для человека это грех.
Иероним Босх. Сад земных наслаждений. Фрагмент левой створки триптиха. 1505-1510 гг. Музей Прадо, Мадрид
На средней части триптиха множество обнаженных людей ведут праздный образ жизни. Волнуют их лишь земные удовольствия, символами которых являются гигантские ягоды и птицы.
Люди предаются греху сладострастия. Но условно. Мы это понимаем через символы. Вы не найдёте откровенной эротики. Только одна пара выглядит не очень пристойно. Попробуйте ее найти.
Если не получится, увидите ее крупным планом в статье “7 удивительных загадок триптиха “Сад земных наслаждений”.
А знали ли вы, что в Эрмитаже хранится копия центральной части знаменитого триптиха? Создана на 50 лет позже последователем Босха. Позы и жесты те же. Только люди в стиле маньеризма. С прекрасными торсами и томными лицами.
У Босха персонажи более плоские и обескровленные. Как болванки, заготовки людей. А зачем писать настоящих людей, если жизнь их пустая, бесцельная?
Сверху: Последователь Босха. Сад земных наслаждений. Фрагмент. 1556-1568 гг. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург. Снизу: Иероним Босх. Центральная часть триптиха. 1505-1510 гг. Музей Прадо, Мадрид
На правой створке мы видим Ад. Здесь те, кто увлекался праздной музыкой или обжорством. Картежники и пьяницы. Гордецы и скупердяи.
Но и тут загадок не меньше. Почему мы здесь встречаем Еву? Она сидит под стулом монстра с птичьей головой. Что за ноты изображены на заду одного из грешников? И почему все-таки бедные музыканты попали в Ад?
Нет, двух слов не хватает. Лучше читайте статью “Путеводитель по Саду земных наслаждений”.
тема
Голландский художник Эль Боско намерен этой работой показать, как все социальные классы пытаются получить свою долю сена из телеги, то есть свою долю удовольствий и богатств. В этой таблице можно наблюдать положение самых могущественных социальных классов, например императоров, королей и пап, которые не испытывают никаких неудобств в получении своего «пайка удовольствий».
С другой стороны, есть представительство менее обеспеченных слоев общества, которым приходится не так легко. Эта группа людей должна топтать или убивать друг друга и даже подвергаться нападению демонов, чтобы получить некоторые из этих «удовольствий».
В этом произведении затрагиваются многие темы, среди которых грех, рвение и желание всегда делать самое неуместное, не считаясь с голосом Божьим. Это сокрушительная сатира на мир, отказавшийся от Бога.
Вам также могут быть интересны следующие статьи:
- Картина падшего ангела
- барочная живопись
- Аполлон и Дафна Бернини
Рай, наш мир и ад — весь цикл жизни в триптихе Босха
Это полотно — скрытый философский трактат: по этике, космологии и истории. Она занимает алтарь, или складень, изнутри и видна при его раскрытии. Рай — первая часть истории мира в церковном понятии. И в плане этики. Этот мир еще безгрешен для людей, хотя лишь как этап, в оценке сверху вниз. Начало темы — восстание ангелов против бога. Оно закончилось крахом: архангел Михаил со своей ратью подавил бунт и восставших сбросили с неба, превращая, попутно, в чудовищ. Что и отразилось слева, в панораме. А дальше…
В Эдеме – райском саду, была создана Ева, женщина для уже появившегося Адама. Эта фаза истории обозначена ниже как символ события – появления людей. Но вскоре случился сбой – утрата безгрешности. Поддавшись змею-дьяволу, что на дереве, оба они нарушили волю бога, за что и потеряли Эдем. В нижнем финале их изгоняет ангел-меченосец и Ева, видимо не случайно, смотрит на будущий мир – средоточие зла.
Наш мир – воз сена. Здесь, в центре, этический мотив возрастает. Мир, современный Босху, отличен своеобразной чертой – как воз с сеном. Подоплека ясна: почти все под луной движется одинаково, путем греха. Того, что создали Адам с Евой, покорные дьяволу. Грехов, даже главных, немало, господствует алчность. Проявляется это так: вереница людей шествует за возом, что полон сена, символа богатства. Но по сути, дешевого на фоне благодати, как и положено сену, и обещающего им, людям, только ад. За алчность, гордыню богачей, обжорство монаха. Похоть людей на сене, между ангелом и бесом и под властью беса. И подтверждение тому — демоны, что тащат воз направо, к царству Сатаны. Последней фазе человечества. Под взглядом Иисуса Христа, сознающего, что нет иного пути для тех, кто порочен.
Ад. Колорит Босха в том, что геенна преисподней выдана как мир Башни, что строится слугами дьявола среди тех, кто грешен и несет свою кару. Идея башни проста: Вавилон сокрушил, за ряд веков до нашей эры, царство евреев и стал для них символом зла. Отсюда и Вавилонская Башня как символ греховности и, соответственно, его – дьявола. Персонажи, по сути, те же, что и слева, но уже без сенной суеты, полные страха под свирепым натиском бесов. Их поражают всячески, на фоне злого пожара и руин: следов того, что было и не возродится.
Босх одним из первых нарушил традицию и стал изображать обычных людей. Эксперты считают, что этот триптих создан в технике мазка, не самой частой в то время, и является шедевром стиля и мысли.
В пору заката Возрождения и расцвета инквизиции общество было наполнено тревожными предрассудками и суевериями. Художники, творившие в эти мятежные времена, как могли, старались прояснить взгляд на мир. Иероним Босх пишет с 1500 по 1502 гг. масштабный по количеству фигур триптих «Стог сена».
Центральное полотно триптиха вдвое шире боковых створок. Но все они объединены в один сюжет. Слева – «Грехопадение» – на разных планах картины рассказана библейская история изгнания из рая.
Середину триптиха занимает «Стог сена», или представление художника о мирской жизни. Согласно нидерландской поговорке мир являет собой стог сена, и человек хочет ухватить от него, сколько унесет. Как раз этот образ лег в основу композиционного центра всего полотна.
Высокий стог сена лежит на повозке, которую тянут в преисподнюю странные звероподобные существа. Босх искусно пишет фантастических служителей Дьявола. Их обличья подобны волчьим, рыбьим, львиным и медвежьим головам, однако ноги остаются человеческими. Вокруг сена мельтешит людская толпа. Увлеченные жадностью, они дерутся за вожделенное сено. Кто-то падает, попадая под колеса повозки, другие хотят пробраться к ней с помощью лестницы. За возом следует многоликая толпа, где видны крестьяне, горожане и даже сам император с папой Римским.
На переднем плане сидит фигура растолстевшего служителя церкви. Несколько покорных монахинь подносят ему свою добычу.
На возе сидят влюбленные парочки в компании с музицирующим чертом. С другой стороны от них – молящийся ангел. Он взывает к Всевышнему на облаках смилостивиться над падшими людьми. Ведь всех их ждет ад, который изображен на правой створке полотна.
Босх создал прекрасную нравоучительную картину. В качестве главного символа которой выступает сено как аллегория никчемности земных богатств.
Статью прочитали 51
Несение креста
Наряду с «Садом земных наслаждений», гентское «Несение креста» долго считалось наиболее узнаваемой вещью Иеронима Босха, воспринималось как босховский творческий манифест, программная картина и «символ веры». Уж слишком впечатляющей была эта адская мозаика, сложенная из крепко пригнанных друг к другу дегенеративных лиц, – настолько отвратительных, что даже и завораживающих. Произведение расценивалось как безусловно великое и новаторское. «Несение креста» из Гента считалось в каком-то смысле визитной карточкой Босха, работой, которую невозможно приписать никому другому. Эрудированный испанский монах Хосе де Сигуэнса когда-то проницательно написал о Босхе и его отличии от прочих живописцев: «Разница между работами этого человека и работами других художников заключается в том, что другие стараются изобразить людей такими, как они выглядят снаружи, ему же хватило мужества изображать их такими, какими они являются изнутри».
Не раз картина Босха становилась поводом для художественных рефлексий. У поэта Павла Антокольского есть стихитворение о том, будто бы Босх привёл его в харчевню, где за соседним столом пировали палачи, которых художник изобразит в «Несении креста»:
Он сел в углу, прищурился и начал: Носы приплюснул, уши увеличил, Перекалечил каждого и скрючил, Их низость обозначил навсегда. А пир в харчевне был меж тем в разгаре. Мерзавцы, хохоча и балагуря, Не знали, что сулит им срам и горе Сей живописи Страшного суда.
«Несение креста» — имитация?
Узнаваемость картины была столь велика, что заключение голландских ученых, сделанное в 2016-м году по результатам проводившихся с 2010-го года масштабных исследований, стало настоящей сенсацией. Эксперты утверждали: это не Босх! Генсткое «Несение креста», действительно, создано в эпоху Босха и, вероятнее всего, даже вышло из его мастерской, но непосредственно Босху оно не принадлежит. Скорее всего, это не подлинник, а подражание (подробнее читайте здесь).
Отличие гентского «Несения креста» от венского
В Вене хранится еще одна картина Босха с тем же названием, авторство которой не ставится под сомнение. На ней можно видеть вполне традиционно решённое изображение крестного пути Христа на Голгофу: Спаситель идет, согнувшись под тяжестью креста, вдалеке виден традиционный для Босха брабантский пейзаж, а окружающие Христа имеют вполне человеческий облик, хотя среди них есть и Его мучители.
Более позднее, гентское, «Несение креста» отличается от венского кардинально. В первую очередь, изменяется колорит: звучные и яркие краски уступают место темным и холодным оттенкам серого и коричневого с тревожным металлическим блеском. Меняется и композиция: вместо ростовых фигур появляется калейдоскоп лиц, занимающих всё пространство почти квадратной доски. Всё это порождает ощущение тесноты, давки, кромешного ужаса – и вместе с тем потрясающий эстетический эффект. Перебитые носы, толстые губы, выбитые зубы, выступающие подбородки и глаза, горящие нездоровым азартом, – художник изображает не людей, а живое воплощение человеческих пороков и страстей. На их фоне выделяются спокойные лица Христа и святой Вероники (апокрифического персонажа, не упомянутого в Евангелиях) с закрытыми глазами. Вероника держит в руках плат с изображение лика Христа.
Каких ещё персонажей «Несения креста» можно идентифицировать?
Поначалу может показаться, что все эти уродливые личины, где всё порочное в человеке гипертрофируется, а доброе – нивелируется, сливаются в единую неразличимую массу, на которую и смотреть-то грех (не даром у Христа и Вероники закрыты глаза). Но на самом деле кое-кто из персонажей подлежит идентификации. Человека, уцепившегося руками за крест, одни исследователи называют римским солдатом, который повис на кресте, чтобы Иисусу было еще труднее его нести. Другие полагают, что это Симон из Кирены, который, наоборот, помогает Христу нести крест (Лк.23:26). Кроме того, на картине изображены и оба разбойника, которых должны казнить вместе с Христом. В правом нижнем углу – нераскаявшийся, который и на кресте будет оскорблять Христа и кричать: «Разве ты не Помазанник? Тогда спаси себя и нас!», а в правом верхнем – разбойник, который раскаялся и просил: «Вспомни обо мне, когда придёшь Царём». На картине его поучает монах: нет единого мнения, доминиканец это или францисканец, но написан он с обычным для творчества Босха антиклерикализмом (см., например, «Корабль дураков»).
Директор Музея изящных искусств в Генте справедливо заметил: если и вправду «Несение креста» не принадлежит кисти Босха, создать подобную вещь мог только гений, еще более крупный, нежели Босх.
Блудный сын. 1500 г.
Иероним Босх. Блудный сын. 1500 г. Музей Бойманса – Ван-Бенингена, Роттердам, Нидерланды. Wikimedia.commons.
На картине “Блудный сын” вместо огромного количества персонажей — один главный герой. Путник.
Он изрядно потрепан жизнью. Но у него есть надежда. Покидая мир разврата и греха, он хочет вернуться домой, к отцу. В мир праведной жизни и духовной благодати.
Он оглядывается на дом, который является аллегорией распутного образа жизни. Таверна или постоялый двор. Временный приют, полный примитивных увеселений.
Крыша прохудилась. Ставня перекошена. Посетитель справляет нужду прямо за углом. А двое милуются в дверном проеме. Все это символизирует духовную деградацию.
Иероним Босх. Блудный сын. Фрагмент. 1500 г. Музей Бойманса – Ван-Бенингена, Роттердам, Нидерланды
Но наш путник уже очнулся. Он понял, что нужно уходить. Из окна на него смотрит женщина. Она не понимает его поступка. Или завидует. У неё нет сил и возможности покинуть этот “прохудившийся”, жалкий мир.
Блудный сын похож на другого путника, который изображён на закрытых створках триптиха “Воз Сена”.
Иероним Босх. Странник. Закрытые створки триптиха “Воз Сена”. 1516. Музей Прадо, Мадрид
Смысл здесь похожий. Мы — путники. На нашем пути есть чему порадоваться. Но и много опасностей. Куда мы идём? И придём ли мы куда-нибудь? Или будем так скитаться, пока смерть не настигнет нас на дороге?
Аллегории
Дидактический, морализаторский характер триптиха несомненен. В нидерландской народной песне (около 1470 г.) рассказывается, как Бог сложил подобно копне сена всё, что есть на свете хорошего, в одну кучу, предназначив её на общее благо. Однако каждый человек стремился забрать себе всё. Есть в этом и ещё один нюанс; поскольку сено — товар дешёвый, оно символизирует никчёмность и ничтожность земных благ. Именно таков был аллегорический смысл изображений возов с сеном, появлявшихся после 1550 г. на фламандских гравюрах. Повозка с сеном участвовала в религиозных шествиях — например, остались описания современников о том, как в 1563 г. дьявол «Лживый», в иерархии демонов «отвечающий» за ложь и обман, вёз по улицам Антверпена гружёную сеном телегу, за которой шли люди «разного звания», разбрасывая сено по мостовой в знак того, что все мирские блага — ничто (каламбурно обыгрывая двойное значение фламандского слова «hooi» — «сено» и «ничто»). «В конечном счёте, всё обернётся „hooi“» — так звучал припев песни того времени.
Воз сена имеет ещё одно метафорическое назначение. В XVI в. «сено» несло в себе такие понятия, как «ложь» и «обман», а выражение «отвезти сена кому-либо» означало высмеять или обмануть его. На верху воза, изображённого на доске, которая находится в Прадо, музицирует синий (традиционный цвет обмана) демон. Босховская игра со словом «сено» полна смысловых подтекстов.
Воз сена (триптих Босха) Википедия
«Воз сена» («Воз с сеном») — триптих Иеронима Босха. Считается первой из больших сатирико-нравоучительных аллегорий зрелого периода творчества художника. Триптих изобилует маленькими фигурками, написанными в смелой технике мазка.
Триптих сохранился до нашего времени в двух версиях — из Прадо и Эскориала. Обе версии неплохо сохранились, обе подверглись масштабной реставрации, а потому мнения учёных относительно того, какая из них — оригинал, расходятся. Возможно, оба триптиха являются оригиналами. Но в любом случае изображения на внешних створках явно выполнены кистью кого-то из подмастерьев или учеников Босха.
Центральная часть
На фоне бескрайнего пейзажа следом за огромным возом сена движется кавалькада, и среди них — император и папа (с узнаваемыми чертами Александра VI). Представители иных сословий — крестьяне, горожане, клирики и монахини — хватают охапки сена с воза или дерутся за него. За лихорадочной людской суетой сверху безразлично и отстранённо наблюдает Христос, окружённый золотым сиянием. Никто, кроме молящегося на верху воза ангела, не замечает ни Божественного присутствия, ни того, что телегу влекут демоны.
Возможно, картина иллюстрирует старинную нидерландскую пословицу:
Мир — это стог сена: каждый хватает сколько сможет.
Род людской предстаёт погрязшим в грехе, полностью отринувшим божественные установления и безразличным к участи, уготованной ему Всевышним
Основное внимание уделено одному из смертных грехов — погоне за благами земными, то есть алчности (в расширительном значении слова, куда входят понятия «стяжательство», «корысть», «жадность»), различные ипостаси которой обозначены движущимися за возом и вокруг него людьми. Владыки светские и духовные, следующие за возом в чинном порядке, не вмешиваются в свалку и распрю за сено лишь оттого, что это сено и так принадлежит им, — они повинны в грехе гордыни
Алчность заставляет людей лгать и обманывать: внизу слева мальчик ведёт за руку мужчину в некоем подобии цилиндра на голове, который притворяется слепцом, вымогая подаяние. Лекарь-шарлатан в центре выложил на стол свои дипломы, склянки и ступку, чтобы поразить воображение легковерной жертвы; набитый соломой кошель у него на боку (данный фрагмент существует лишь на версии триптиха из Прадо) указывает на то, что деньги, нажитые неправедным путём, впрок не пойдут. Справа несколько монахинь накладывают сено в мешок под наблюдением сидящего за столом монаха, чьё объёмное брюхо свидетельствует о чревоугодии.
Влюблённые пары на верху воза предположительно воплощают грех любострастия, в чём-то противоположного алчности, поскольку погоня за чувственными наслаждениями предполагает скорее расточение земных благ, чем их сбережение и накопление. Можно отметить некое «сословное различие» между целующейся в кустах парой простолюдинов и музицирующими любовниками из более изысканного общества. Все эти подробности призваны усилить основную тему — торжество алчности.